Мерседес, Майя и другие...

Формально автором первого Mercedes (пока еще без приставки Benz — она появится лишь после объединения двух немецких фирм Daimler и Benz в 1926-м) принято считать Вильгельма Майбаха, гениального немецкого конструктора, а впоследствии и основателя собственной автомобильной компании.

Но было бы в высшей степени несправедливо игнорировать роль Эмиля Елинека, немецкого бизнесмена, большую часть жизни прожившего в Австрии и Франции. Именно с его легкой руки красивое слово Mercedes стало маркой автомобиля, которую десятки лет спустя превозносят во всем мире.

Подробнее в комментариях.

В семье не без урода

Елинека, родившегося в 1853-м в Лейпциге, можно считать и богачом, и чудаком, и бездельником, но точнее всего будет назвать его ребенком, отказавшимся взрослеть. Средний из трех сыновей влиятельного раввина, Эмиль, аккурат как в русских народных сказках, рос дурачком, тогда как его братья отличались умом и сообразительностью. Младший — Макс-Герман стал известным во всей Европе лингвистом, а старший Георг не менее уважаемым в Старом Свете учителем права и, между прочим, одним из авторов «Декларации о правах человека». Ну а Эмиль оказался форменным оболтусом. Он не любил учебу, сменив сразу несколько школ, зато обожал поиграть на нервах благочестивых родителей. В нежном 17-летнем возрасте Елинек-средний, к несказанному удивлению семьи и явному негодованию отца, устроился клерком в местную железнодорожную компанию. Не то чтобы Эмиля прельщала перспектива честно трудиться за одну зарплату. Боже сохрани! Однако малопрестижная должность открывала молодому человеку интересные возможности. По ночам он вместе с такими же обалдуями и сорвиголовами устраивал… гонки на паровозах, принимая нелегальные ставки на исход заездов. Когда об этом «невинном» хобби узнало начальство, Эмиль с треском вылетел на улицу. От греха подальше родители отправили 19-летнего бездельника во Францию, а вскоре отец, воспользовавшись своими связями, устроил сына в дипломатическую миссию в Марокко.

Эмиль Елинек, каким его запомнили современники

К ссылке на край света юноша отнесся спокойно. Более того, именно в Африке он заложил фундамент своего беззаботного будущего. Охмурив испанскую еврейку Рахель Гоггман, дочку местного табачного плантатора, Елинек вскоре наладил экспорт табака в Европу. Кроме того, по случаю он занял вакантное место в местном отделении крупного французского банка, а успешная игра на фондовой бирже приумножила его капиталец. Попутно откосив от службы в армии — по состоянию здоровья, как же, как же! — через некоторое время Елинек вернулся в Европу уже богатым человеком. Он купил дом в австрийском Бадене, а с осени по весну укатывал на французскую Ривьеру, где зимовало целое сборище европейских аристократов и состоятельных бездельников. Скуку, которая сопровождает любую сытую жизнь, Эмиль разгонял с помощью самого дорогого и ультрамодного увлечения конца 19-го века — любви к автомобилям.

Кто заказывает музыку

Елинек мог позволить себе покупать чуть ли не каждую новинку, появлявшуюся на рынке, и не упускал этой счастливой возможности. В его коллекции значился и трехколесный De Dion, и квадроцикл Benz Victoria 1893 года, а когда в 96-м Эмиль увидел в газете рекламное объявление Daimler Motoren Gesellshaft («Моторное сообщество Даймлера»), он немедленно отправился в Штутгарт, где располагалась штаб-квартира и мастерские немецкой компании. Появление Елинека, высокого, с комично пышными усами и не расстающегося с колониальным шлемом, по его собственным словам, навевавшим воспоминания о молодых годах проведенных в Марокко, произвело весьма глубокое впечатление на Готлиба Даймлера и Вильгельма Майбаха.

Готлиб Даймлер и Вильгельм Майбах — пионеры автомобильного века и просто весьма импозантные господа

К удивлению основателей и владельцев Daimler Motoren Geselshaft, странный господин, слегка клоунской внешности, неплохо разбирался в автомобилях, а главное, оказался весьма щедрым. Эмиль, следивший за всеми автомобильными трендами, хорошо знал, что большинство гонок, проводимых в то время, выигрывали машины, оснащенные моторами Daimler. Поэтому он немедленно заказал сразу два автомобиля мощностью 4 и 9 л.с. Последний, по заявлениям фирмы, мог на хорошей дороге (и не иначе, как при попутном ветре) развить более чем впечатляющие 40 км/ч!
Эмиль за рычагами управления Daimler Phoenix. Обратите внимание на радиатор необычной круглой формы

На самом же деле 9-сильный Daimler Phoenix передвигался не быстрее 25 км/ч. Убедившись в недостаточной быстроходности, Елинек сообщил в Штутгарт, что купит еще четыре автомобиля, при условии что их максимальная скорость составит порядка 50 км/ч. — Если на самодвижущемся экипаже я не могу ехать значительно быстрее, чем на лошадях, то зачем вообще покупать автомобиль?! — взывал он к здравому смыслу Даймлера и Майбаха. Немецкие конструкторы, напротив, считали увеличение мощности делом опасным. Но оплаченный заказ на 4 автомобиля был слишком серьезным посулом, чтобы от него отказаться. Получив квартет более мощных Phoenix, Эмиль повеселел. «То, что нужно!» — телеграфировал он в Штутгарт. И оставив один экземпляр себе, оставшиеся три Елинек решил продать. В Ницце, настоящем краю миллионеров, это оказалось не сложно.

Это райское местечко в Ницце — «Вилла Мерседес — 1», лишь один из множества принадлежавших Елинеку домов

Барон Артур Ротшильд, как и многие представители истеблишмента, убивавший зимнюю скуку на Лазурном берегу, имел привычку по утрам совершать автомобильные прогулки по окрестностям Ниццы. «Тем самым я развлекаю простолюдинов», — смеясь, рассказывал он друзьям, радуясь собственному остроумию. Какого же было удивление барона, когда одним прекрасным утром его Pahnard дерзко и, что называется, без шансов обошел незнакомец на новеньком Daimler. Артур выяснил, что быстроходная машина принадлежит некоему господину, скрывавшемуся под псевдонимом «месье Мерседес». Конечно же это был Елинек собственной персоной. Ротшильд разыскал «обидчика» и немедленно… купил его автомобиль. Почему Елинек скрывался за псевдонимом? Назовите это прихотью богатеев или просто желанием избежать огласки, но в ту пору состоятельные господа частенько пользовались вымышленными именами. Скажем, другой член семейки мультимиллионеров Ротшильдов — Генри заявлялся на старт гоночных состязаний как «Доктор Паскаль». Елинек же выбрал свой псевдоним неспроста. Возможно, из-за сильной привязанности к жене — наполовину еврейки, наполовину испанки — Эмиль испытывал крайне теплые чувства ко всему испанскому. Он свободно говорил на этом языке, и, по воспоминаниям сына, «все, что было связано с этой страной, занимало в его сердце особое место». Ну а женское имя «Мерседес», то есть «милосердная», по глубокому убеждению Елинека, приносило счастье его семье. Так в домашнем кругу Эмиль называл свою дочь Мерседес, хотя ее настоящее имя — Адрианна Марриэта Рамона Елинек. Точно так же наш герой окрестил и… дом в Бадене, а две его виллы в Ницце известны как «Вилла Мерседес — 1» и «Вилла Мерседес — 2». Впоследствии «милосердное» имя будут носить многочисленные катера и яхты Эмиля, а финал-апофеозом слегка нездоровой привычки станет смена собственной фамилии на Елинек-Мерседес.

На этой фотографии — Адрианне Марриэте Рамоне Елинек, которую весь мир знает просто как «ту самую Мерседес», всего 15 лет

Но мы, впрочем, забежали вперед. Продав Ротшильду первый Daimler, «месье Мерседес» не успокоился. Елинек отправился в Штутгарт, где механики Daimler Motoren Geselsahft cлегка подтюнинговали его Phoenix. Спустя две недели Эмиль без зазрения совести повторил фокус с обгоном, вновь обставив машину барона. Ротшильду бы обидеться на подобное надувательство в изощренной форме, но вместо этого он вновь достал чековую книжку. «По большому секрету» узнав от Эмиля, что на фабрике Daimler разрабатываются еще более мощные модели, щедрый Артур пообещал купить и их тоже… Не мешкая, Елинек разместил заказ еще на 6 автомобилей. К тому времени деловая репутация и хватка позволяли ему в буквальном смысле диктовать условия владельцам Daimler Motoren Gesellshaft, лично настаивая на тех или иных технических решениях. Эмиль распорядился, чтобы на новую партию машин установили четырехцилиндровые моторы (предыдущие модели имели лишь по два цилиндра), причем двигатели должны быть расположены в передней части автомобиля. В конце 19-го века подобное решение вовсе не казалось столь же очевидным, как сегодня. — Но сами подумайте, ведь лошадь всегда находится впереди экипажа, — подкручивая усы, увещевал Елинек компаньонов из DMG. — Ну а поскольку мотор, собственно, заменяет лошадь, то и он должен тянуть автомобиль за собой! Какими бы банальными и примитивными ни казались эти объяснения и доводы, но сегодня в правоте и дальновидности Елинека сомневаться не приходится. Тогда же в Штутгарте, пожав плечами, уступили пожеланиям щедрого заказчика. Воистину: кто платит, тот и заказывает музыку. Как и прежде, первый автомобиль из новой партии Эмиль оставил себе, решив заявиться на старт Автомобильной недели Ниццы — пожалуй, самой престижной гонки рубежа столетий. Пафосное мероприятие, проходившее каждой весной, собирало весь бомонд Лазурного берега и состояло из трех частей: скоростного подъема на холм, спринта длиной в одну милю и гонки на выносливость протяженностью порядка 200 миль. Чтобы подсобить своему успешному торговому агенту, Daimler прислал в помощь Елинеку опытного механика Вильгельма Бауэра. Но «месье Мерседес» на 28-сильном Phoenix не смог блеснуть ни в одной из трех дисциплин. Хуже того: ровно через год в марте 1900-го во время очередной Автомобильной недели разыгралась настоящая трагедия. На старте скоростного заезда на 1 милю тот самый Вильгельм Бауэр, на сей раз сам сидевший за рулем, не справился с управлением и врезался в каменную стену в первом же повороте. На следующий день гонщик скончался в больнице.

Трагедия во время Автомобильной недели Ниццы в марте 1900-го. Daimler Вильгельма Бауэра потерпел аварию в первом же повороте. Немногим позже гонщик скончался в больнице

Новое начало

Всего за несколько дней до этой трагедии неожиданно умер и Готлиб Даймлер, так что на заводе в Штутгарте царили подавленность и пессимизм. В сердцах Майбах решил навсегда отказаться от участия в автоспортивных состязаниях. Талантливый конструктор не сомневался: погоня за лошадиными силами приведет лишь к большим жертвам. И, конечно же, во всех грехах винил Елинека, развязавшего гонку вооружений. Тот в свою очередь считал иначе. «Отказ от участия в гонках равносилен самоубийству для компании, — убеждал он Майбаха. — Никто не станет покупать автомобили той марки, которая не побеждает в соревнованиях и не попадает на страницы газет!» Кроме того, Елинек считал, и, в общем, тоже небезосновательно, что главной причиной катастрофы Бауэра стал не столько сверхмощный — аж целых 28 л.с., вы не забыли?! — мотор, сколько сама конструкция машины. Daimler Phoenix с высоким центром тяжести мало того что выглядел неуклюжим, но и отличался склонностью к перевороту. В конце концов Майбаха удалось убедить в необходимости создания совершенно нового автомобиля. Случилось это, впрочем, не ранее, чем Елинек пообещал выкупить всю партию из 36 машин общей стоимостью 550 тысяч марок. Взамен же он получил место в наблюдательном совете DMG, а также настоял еще на одном условии — у модели должно быть новое имя. — Название Daimler плохо воспринимается за пределами Германии, — уверял Эмиль. — Меж тем имя машины должно быть звучным и запоминающимся на всех языках. Почему бы не назвать машину Mercedes? Майбах не стал спорить. Во-первых, логика в словах Елинека, безусловно, присутствовала — во Франции, скажем, крупнейшем на тот момент рынке сбыта автомобилей, права на торговую марку Daimler держала фирма Pahnard Levassor. А главное, на споры не оставалось времени — согласно контракту машина должна быть готова к 15 октября. Если бы речь шла о простом апгрейде модели Phoenix, то проблем бы не возникло, но на повестке дня стояла совершенно новая конструкция: от колес до сидений.

Гоночный вариант Mercedes 35 hp. Это не просто первая модель, носившая имя Mercedes, но и машина, задавшая новый вектор развития автомобильной техники

К тому же работу осложняли постоянные телеграммы от Елинека, продолжавшего фонтанировать идеями и рацпредложениями. Каким-то чудом Майбах, работавший над машиной вместе с сыном Готлиба Даймлера — Паулем, умудрился почти поспеть к сроку. Первый собранный Mercedes был готов 22 ноября 1900 года. Для начала века конструкция получилась просто авангардной, начиная от рамы из прессованного металла до первого в истории сотового радиатора, требовавшего значительно меньшего объема воды для эффективного охлаждения мотора. Важнее, что для увеличения мощностного потенциала Майбах пошел нетрадиционным для тех лет путем. Он не стал значительно увеличивать мощность двигателя, сосредоточившись на снижении снаряженной массы автомобиля.

Четырехцилиндровый двигатель Mercedes 35 hp при рабочем объеме в 6 литров развивал 35 л.с. и впервые в истории имел алюминиевый картер

Mercedes 35 hp, как несложно догадаться из названия, развивавший 35 лошадок, был лишь немногим мощнее того же 28-сильного Daimler Phoenix, зато весил Mercedes чуть больше тонны, тогда как его предшественник — все две! Неудивительно, что автомобиль разгонялся почти до 100 км/ч. При этом сам 6-литровый двигатель, между прочим, с алюминиевым картером, двойным распредвалом и сдвоенным карбюратором, установили максимально низко в раме, заметно улучшив устойчивость на высокой скорости. После непродолжительных дорожных испытаний и небольшого файн-тюнинга первый Mercedes доставили на виллу Елинека в Ницце. А к традиционным мартовским стартам Автомобильной недели завод Daimler отрядил на Лазурный берег заводскую команду — водителя Вильгельма Вернера и механика Германа Брауна. То, что произошло, потом не могло присниться Елинеку и Майбаху и в самых сладких снах. Новый Mercedes 35 hp буквально растоптал всех соперников, победив и в спринтерском заезде, и в подъеме на холм, и в 244-мильной гонке на выносливость. К концу недели имя Mercedes не сходило с уст богатеев Ривьеры, равно как и с полос газет и журналов.

Экипаж Вернер-Браун на финише гонки на выносливость Автомобильной недели Ниццы — 1901. Дистанцию в 392 км Mercedes 35 hp немецких гонщиков преодолел за 6 часов 45 минут

По требованию Елинека, Вернеру и Брауну выписали премию в 1000 марок каждому, а на заводе в Штутгарте в срочном порядке установили на шасси 35-го просторный четырехместный кузов, чтобы показать публике — лучшую гоночную машину года уже можно купить. И продажи пошли. Да как! Среди первых владельцев машины значатся фамилии всех главных миллионеров эпохи: Рокфеллер и Астор, Морган и Тейлор. На Daimler Motoren Geselshaft осыпался денежный дождь. — Мой друг, — писал Майбах Елинеку. — Должен признаться, что ваша заслуга в появлении этого автомобиля ничуть не меньше моей. Мы вместе с вами в равной степени можем считаться создателями Mercedes! Увы, идиллия продолжалась недолго. Чем больше машин собирали в мастерских Daimler Motoren Gesellshaft, тем задумчивей становились в Штутгарте. Ведь Эмиль на правах эксклюзивного импортера покупал машины по заводской цене, а перепродавал их с весьма ощутимой прибылью, оседавшей исключительно в его карманах. В свое время табачный и банковский бизнес вместе с биржевыми махинациями сделали Елинека просто человеком состоятельным, но торговля машинам Mercedes превратила его в миллионера, скупающего недвижимость, казино и яхты чуть ли не оптом. Причем сказочное богатство нисколько не изменило его дурного характера. Требования и предложения Елинека со временем стали напоминать шантаж. («Я больше не возьму ни одного автомобиля, пока вы не сделаете работу коробки передач бесшумной. Каждому известно, что на Daimler ставят самые шумные трансмиссии!»).

Любопытный кадр! Всего год спустя триумфальной для Mercedes Автомобильной недели Ниццы Эмиль Елинек вышел на старт гонки 1902-го за рулем электробензинового гибрида Lohner-Porsche, разработанного молодым Фердинандом Порше

Полные взаимных обвинений и нападок, отношения DMG и Елинека длились еще несколько лет. После того как фирму в 1905-м покинул Майбах, Эмиль совсем сорвался с катушек, в частных разговорах отзываясь об инженерах компании не иначе, как об «этих ослах». После очередного демарша терпение руководства фирмы лопнуло и контракт с «месье Мерседесом» был разорван.
Елинек (на заднем плане) у здания французского агента Daimler Motoren Geselshaft. Снимок сделан предположительно в 1903-1904 годах, когда отношения Эмиля и руководства фирмы стали стремительно ухудшаться

Как принято говорить в таких случаях, стороны расстались к взаимному удовлетворению. К тому времени успех 35-го, закрепленный более простой и доступной моделью Simplex, сделал торговую марку Mercedes синонимом превосходной степени автомобиля. Елинек же после развода с Daimler Motoren Geselshaft отошел от автомобильного бизнеса, возобновив дипломатическую карьеру. Он служил в консульстве Австро-Венгрии в Ницце, затем в Мексике, а потом и в Монако, где по ходу дела приобрел несколько казино. Но с началом Первой мировой войны для Эмиля настали трудные дни. Правительство Австро-Венгрии заподозрило в нем французского шпиона, и Эмиль вместе с семьей переехал во Францию, где его сразу обвинили в шпионаже в пользу Германии. В конце концов Елинек перебрался в нейтральную Швейцарию, где в январе 1918-го и скончался в возрасте 64 лет. Вся его французская собственность была конфискована.

«Наверное, я единственный отец, которого будут помнить по имени дочери!» Так Елинек комментировал смену собственной фамилии на Елинек-Мерседес. И, к слову, оказался совершенно прав
Еще более грустной оказалась судьба Адрианны Марриэты Рамоны Елинек, которую весь мир знает как девочку, в чью честь назван Mercedes. Дочь Эмиля попадала на страницы прессы лишь по скандальным поводам: она дважды выходила замуж и оба раза крайне неудачно. Ей не было и сорока, когда в 1929-м Мерседес Елинек умерла от рака.

Maja сестра Mercedes

Большой любитель давать всем советы, Еллинек был убежден, что разбирается в автобизнесе лучше всех. Отсюда и его постоянные ссоры и склоки с руководством Daimler Motoren Gesellschaft. В конце-концов Эмиль решил показать всем "как надо вести дела".
Эмиль Еллинек человек, который знал об автомобилях всё! (Сарказм)

По заказу Еллинека и по чертежам самого Фердинанда Порше на австрийском заводе Austro-Daimler был размещен заказ на 600 автомобилей. Продавать их Эмиль намеревался под маркой Maja, названной понятное дело в честь своей младшей дочери. Единственный автомобиль бренда ничем особым не выделялся в ряду современников. 4-цилиндровый 28-сильный мотор, цепная передача, 5-местный салон. Обращало внимание лишь достаточно широкое применение ванадиевой стали в конструкции шасси. В рекламе утверждалось, что благодаря этому "Майя" на 340 кг легче аналогичной модели "Мерседес". Но в любом случае ничего из этой затеи Еллинека не вышло. Покупатель не жаловал "Майю" вниманием и марка покинула рынок меньше чем через два года после запуска. Даже изначальный заказ на 600 автомобилей так и остался невыполненным до конца…

Цвета пионерского галстука
Красный гоночный автомобиль не редкость, красный гоночный Mercedes – явление почти уникальное…

Всем известно – фирменный гоночный цвет автомобилей Mercedes-Benz серебристый. Но однажды для победы команде “трехлучевых” пришлось перекрасится в ярко-красный…
Если уж на то пошло, изначально цвет гоночных “мерседесов” не серебристый, а белый. Тоже самое в начале прошлого столетия было справедливо и для гоночных моделей других немецких компаний. Традиция “белого цвета” пошла со времен одного из старейших автоспортивных мероприятий в истории – розыгрыша кубка Гордон-Беннетта 1900 года. Согласно регламенту состязаний, машины участников должны быть выкрашены в фирменные национальные цвета. За французами закрепили синий, за бельгийцами – желтый, за американцами – красный, а за немцами – белый. Ведь в начале 20 века немецкий триколор был не черно-красно-желтым как сегодня, а именно черно-бело-красным. Традиция прижилась и еще долгие годы спустя, после того как о кубке Гордон-Беннетта благополучно забыли, болельщики определяли национальную принадлежность пилотов по цвету их автомобиля. И, кстати, именно это обстоятельство порой создавало проблемы. Например, в Италии на знаменитой гонке “Тарга-Флорио” по дорогам острова Сицилия фанаты ради победы своих были готовы на все. Они не только рвали глотки поддерживая своих, но и не гнушались пакостить соперникам-иностранцам. Пилоты синих, белых, зеленых машин могли лишь догадываться, что ждет их за следующим поворотом. Может поваленное прямо посреди дороги дерево, а может и ловко запущенный булыжник… Само-собой, выступавшие на красных итальянских машинах (изначально этот цвет как мы уже сказали был закреплен за американцами, но после того как заокеанские команды перестали ездить на европейские гонки, алые цвета по наследству достались Италии) чувствовали себя в полной безопасности. Неудивительно, что начиная с самой первой гонки на Сицилии в 1906-м и по 1923-й в “Тарга-Флорио” иностранцу удалось выиграть только однажды.

Mercedes PP с 2-литровым компрессорным мотором, подготовленный специально для “Тарга-Флорио”

Руководство гоночной команды Daimler-Motoren-Gesellschaft (DMG), готовившейся к старту в “Тарга-Флорио” 1924 года, конечно же знало об особенностях местного колорита и культуры боления. Надо сказать, подготовка к той гонке была особенно серьезной. Для выступления на Сицилии подготовили три заводские машины – по сути модифицированную версию автомобиля, участвовавшего в прошлогоднем “Инди-500”. В Индианаполисе, надо сказать, Mercedes выступил неважно. Немцы совершенно незнакомые со спецификой овала “Старой кирпичницы” Индианаполиса, заняли лишь 8-е и 11-е места.
Та же машина, вид сбоку

Вид сзади, куда ж без него…

Но потенциал новой машины был очевиден и на ее подготовку к “Тарга-Флорио” команда инженеров под руководством тогдашнего технического директора DMG Фердинанда Порше не жалела сил. Чтобы добавить машине устойчивости ей немного увеличили колею спереди и сзади. Заднюю часть кузова модифицировали, смонтировав там крепление для запасного колеса. Наконец, появившееся перед кокпитом маленькое откидное лобовое стеклышко установили с таким расчетом, чтобы оно защищало пилота и механика от града мелких камушков при обгонах соперников.
Главный конструктор машины Фердинанд Порше и беседует с одним из пилотов команды DMG Альфредом Нойбауэром