Тем у кого есть время для чтения.

ОКТЯБРЬСКАЯ ТРАГЕДИЯ

...Вечером 29 октября 1955 г. флагман Черноморского флота линкор «Новороссийск» - бывший «Джулио Чезаре», полученный по репарациям от Италии, - вернулся в Севастополь из короткого похода. На борту корабля находилось 1576 человек.

Подробнее в комментариях.

Подходя к якорным бочкам, «Новороссийск» несколько проскочил их, поэтому пришлось отдавать якорь, а потом подтягиваться к ним. Напоминаем об этой детали, поскольку она, видимо, сыграла определенную роль в происшедшей трагедии.

В 1 ч 30 мин 48,5 с под носовой частью линкора грянул сильнейший взрыв, мощная струя раскаленных газов пронизала его корпус от днища до верхней палубы, на баке возникла большая пробоина с загнутыми наружу краями. Из нее тянуло гарью, слышались стоны и просьбы о помощи (потом установили, что в носовых помещениях сразу погибло 150-170 человек, еще не менее 130 получили ранения). Палубу в носу и часть надстроек облепило илом.

Старший помощник командира корабля капитан 3-го ранга З.Г.Сербулов вышел к пробоине и стал оттуда руководить спасательными работами. Через некоторое время на линкор прибыли командующий Черноморским флотом вице-адмирал В.А.Пархоменко, член Военного совета вицеадмирал Н.И.Кулаков, исполняющий обязанности командующего эскадрой контр-адмирал Н.И.Никольский, другие штабные чины; одних только адмиралов было семеро! У Пархоменко несколько раз просили разрешения эвакуировать тех, кто не был занят непосредственной борьбой за живучесть, но он неизменно и категорически отказывал: «Нечего поднимать панику!» Затем приказал собрать их на верхней палубе на корме.

Команда пыталась спасти корабль, но переборки не выдерживали давления поступающей воды и одна за другой сдавали. Не увенчалась успехом буксировка «Новороссийска» к берегу - его удерживали якоря, которые нельзя было выбрать, поскольку носовая часть глубоко ушла в воду.

По приказу командования на юте выстроилось до тысячи моряков, не занятых борьбой за живучесть. В 4 ч 15 мин линкор неожиданно повалился сначала на правый, потом на левый борт и перевернулся. Это произошло примерно в 130-150 м от берега...

На фото: При подъеме линкор не стали переворачивать. На днище видны устройства, предназначенные для спасательных работ.
Наутро водолазы, спустившиеся к еще державшемуся на поверхности кораблю, услышали стуки: это давали знать о себе те, кто все еще оставался на боевых постах. Вообще-то, следовало установить на днище кессоны, прорезать корпус и выводить уцелевших, одновременно подавая внутрь воздух, но команда спасательного судна «Бештау» самостоятельно проделала в днище отверстия. В машинном отделении живых не было, а из отсека кормовых дизель-генераторов успели извлечь семерых. В проделанные отверстия начал выходить вытесняемый водой воздух, и вскоре линкор окончательно лег на грунт. Позже водолазы, пройдя по затопленным помещениям внутрь «Новороссийска», спасли еще двоих (рассказ одного из них мы помещаем в номере). На этом спасательные операции прекратили, в аппаратуре звукоподводной связи уже не слышались голоса «новороссийцев», до того певших: «Наверх вы, товарищи, все по местам, последний парад наступает...» Погибло 608 моряков, в том числе 58, посланных на помощь с крейсеров «Адмирал Нахимов», «Михаил Кутузов», «Молотов» и «Фрунзе».

На фото:Сразу после подъема: хорошо видна пробоина в носовой части. Рядом с корпусом «Новороссийска» стоят водолазные суда и понтоны.
Обстоятельства катастрофы расследовала Правительственная комиссия, возглавляемая заместителем председателя Совета министров СССР В.А.Малышевым. В нее также входили исполняющий обязанности главнокомандующего ВМФ адмирал С.Г.Горшков, заместитель министра судостроительной промышленности Б.Е.Бутома, представители МВД и КГБ К.А.Лунев и А.Жилин.

На фото: Кормовая часть корпуса с гребными винтами и рулем. Отверстие было прорезано для спасения погребенных в затонувшем корабле моряков.
Опросив очевидцев и флотских специалистов, они пришли к выводу, что наиболее вероятной причиной подрыва линкора был взрыв под его носовой частью немецкой мины, оставшейся со времен Великой Отечественной войны. По мнению экспертов, ее механизм мог прийти в боевое положение «даже небольшим поворотом (толчком) мины якорной цепью при постановке линкора на якорь накануне катастрофы. Следует отметить, что линкор «Новороссийск» не имел размагничивающего устройства и, следовательно, был полностью беззащитен против магнитных мин... траления бухты, произведенные после освобождения Севастополя в 1944-1946 гг., не давали полной гарантии от минной опасности».

На фото: Башню главного калибра тоже извлекли на поверхность, не переворачивая...
Непосредственными виновниками гибели линкора назвали Пархоменко, Кулакова, Никольского, старшего помощника командира корабля капитана 2-го ранга Г.А.Хуршудова (хотя он прибыл на линкор только в 3 ч 30 мин), командира дивизии охраны водного района контр-адмирала Галицкого. Их понизили в званиях, но через некоторое время восстановили, а Кулакову спустя 10 лет даже присвоили звание Героя Советского Союза - как и Горшкову. Командир «Новороссийска» капитан 1-го ранга А.И.Кухта (он был в отпуске) и его помощник Сербулов были уволены с флота.

Так выглядела пробоина. Снимок сделан перед разборкой «Новороссийска».
.Итак, по официальному заключению Правительственной комиссии, «Новороссийск» погиб после взрыва под его днищем старой мины или фугаса, оставленных немцами на дне бухты еще в войну. Все вроде бы так, но...

Днище вскрыли, чтобы достать пороховые полузаряды. Видны оставшиеся на стеллажах 320-мм снаряды главного калибра.
В последние годы появилась новая версия октябрьской трагедии. Правда, еще в 50-е гг. моряки-черноморцы поговаривали о том, что «Новороссийск» стал жертвой диверсии, но доказательств тому пока обнаружить не удалось. Тем не менее, такой версии придерживаются составитель сборника документов «Гибель линейного корабля «Новороссийск» Б.Каржавин и писатель-маринист Н.Черкашин. Ему и слово. Но прежде -

ВЕРНУЛСЯ И СКАЗАЛ:"ЖИВОЙ!"

Матрос Владимир Семиошко дневалил в 32-м кубрике и находился около панели с телефонами, которые связывали отсек с главным и запасным командными пунктами, постом энергетики и живучести и 4-й электростанцией. Вот что он вспоминал:
- Чтобы не задремать, я не выпускал из рук телефонную трубку. И вдруг она вырвалась, корабль вздрогнул, вырубились светильники. Я решил, что линкор толкнул швартующийся к нему водолей, но сразу началось непонятное: заиграли боцманские дудки, объявили аварийную тревогу. Включив освещение от аккумуляторов, я разбудил матросов, они разбежались по постам, и я остался один. Попробовал послушать по телефону команды, но ничего не понял, а на мои вопросы не отвечали. Тут в кубрик заглянул мой годок и земляк Женя Хижняк, сказал, что где-то в носу взрыв, схватил бушлат и убежал. Заработала трансляция, и в динамике прогремело: «Боевая тревога!». По ней я должен быть у рулевой машинки. Выскочил наверх - линкор освещен прожекторами, на корме, по правому борту, стоят матросы. Заиграли сигнал «Захождение»; на корабль поднялся командующий флотом и приказал: «По местам стоять, за живучесть бороться».

Я вернулся в кубрик. Там горел свет, по трансляции слышались команды, приказы, крики, шум. Крен увеличивался, и с коек стали падать подушки и матрасы. Забегавшие ребята говорили, что есть убитые и раненые. Крен нарастал. Я ждал приказа покинуть помещение, потом высунулся из люка в 28-й кубрик. Там палуба скособочилась, полно народа, каждый за что-то держится, но один за другим срываются. Помню, моторист Костя Радзинский крикнул: «Сейчас опрокинемся! Прощайте, товарищи», - оторвался от перил и упал к левому борту. Внезапно все перевернулось, воздушной струёй меня вытолкнуло в свой кубрик. Там еще горел свет, и я увидел в люке руки и голову матроса, втащил его... и тут стало темно, хлынула вода, давануло по ушам...

Внизу был вентиляционный трюмчик глубиной с метр, в него мы складывали чемоданы, лишние матрасы и прочие вещи - так вот, нас туда и затолкнуло. Вскоре все утихло. В кубрике над водой была воздушная подушка толщиной 60-70 см. Пришли в себя, разговорились; матрос спросил, где выход отсюда, я объяснил, что через 28-й кубрик, но это уже не для нас, надо ждать помощи.

Прислушались - где-то пели «Варяга» и стучали, удары слышались и глухие, и звонкие, и далекие, и близкие. Света не было, но залившая нас вода сильно фосфоресцировала. Познакомились. Моим товарищем по несчастью оказался Вася Хабибулин, артиллерист из 4-й башни. У него на всю грудь татуировка - изображен наш линкор. Поговорили, решили, что если выживем, не забудем друг друга. Нашли гаечный ключ, постучали. Очень хотелось спать, но понимали, что нельзя.

В корме, в румпельном отделении, стуки прекратились, но долго продолжались в районе правой машины. И вдруг заработала настройка трансляции, захрипело, зашипело, кто-то дунул в трубку, и раздалось отчетливое: «Всем, всем, всем! Кто меня слышит - ударьте в корпус». Казалось, загремел весь линкор.

Слышимость по трансляции была отличной, доносились разговоры у микрофона. Потом пошли команды: «Вызываю помещение... отвечайте двумя ударами». Начали с носа, и когда дошли до нас, мы стали выбивать номера шпангоутов (186-198), правый борт. Затем вызывали помещения, раз двадцать наш кубрик, потом шкиперскую кладовую. Мы отвечали тремя ударами, потом много раз «32», но нас не понимали, переспрашивали: «Вас 32 человека?» Отвечаем тремя ударами, слышим по трансляции: «Они не знают, где находятся», мы даем протестующую дробь. Тут к микрофону подошел командир нашей кормовой турбомоторной группы, спросил кого-то: «Может, в 32-м кубрике?» Мы даем: «2-2-2» (да-да-да). Чей-то голос приказывает: «Держаться до последнего, к вам идут водолазы», потом: «Водолазы под верхней палубой... Сколько человек?... Сколько воздуха?... Водолазы в 28-м кубрике... Водолазы около вашего люка». Каждый раз отвечаем двумя ударами. Спать уже не хочется.

И вот под люком забрезжил свет, показался водолаз со светильником, кислородными дыхательными приборами и бутылкой. Мы слышали, как он крикнул в шлемный телефон: «Дошел!» и попросил увеличить давление подаваемого воздуха. Я засунул два пальца под манжету его рукава, выпустил воздух - увеличил «подушку». А он дал нам глотнуть какао из бутылки и объяснил, как пользоваться дыхательным прибором. Я еще в учебном отряде освоил его, а Васе как артиллеристу это не положено, поэтому его выводили первым. Водолаз велел надеть робы, чтобы не поцарапаться, - они плавали рядом - Вася облачился в прибор, и оба ушли. Прошла вечность, прежде чем спасатель вернулся и сказал: «Живой!», взял меня подмышки и потянул вниз. Помню темноту и больше ничего, а потом то ли вечер, то ли утро: пасмурно, трап, мы по нему поднимаемся. Обнял водолаза и поцеловал в медный шлем. Меня раздели и затолкали в барокамеру. Я сильно промерз. Через шлюз передали что-то в стакане - пей! Спирт. И только тогда я уснул. Так и кончилась наша с Васей 52-часовая «вахта» в затонувшем линкоре...

Любая страна гордится своим флотом, каким бы он ни был, а тут линкор, на строительство и обновление которого ушли колоссальные средства. Когда его уводили в Албанию для передачи советским морякам, в правой итальянской печати появились угрозы, что, мол, недолго ему плавать под большевистским флагом. Так считал и бывший командир морских диверсантов капитан 1-го ранга князь В.Боргезе. Кстати, во время войны его подчиненные тренировались тайно минировать корабли на стоявшем в Специи линкоре «Джулио Чезаре» - будущем «Новороссийске». А соединение морских диверсантов в 1942 г. участвовало в блокаде Севастополя и хорошо изучило его окрестности. Но откуда же итальянцы взяли средства на столь сложную операцию? По условиям мирного договора 1947 г. штурмовые мини-лодки и управляемые торпеды подлежали уничтожению, кадры - демобилизации, но под разными предлогами в Италии сохранили и технику, и специалистов, да еще создали исследовательский центр, финансировавшийся военно-промышленным комплексом. И все это происходило в 50-е гг., в разгар «холодной войны», когда в США, Англии и других странах разрабатывались малые субмарины особого назначения, в том числе диверсионные. В 1955 г. в Италии ввели в строй удачно сконструированные мини-лодки Х-404 и Х-506. Как сообщал журнал «Советское военное обозрение», фирма «Космос» из Ливорно «построила и продала более 60 таких лодок». Так что необходимой техникой последователи Боргезе располагали.

Район гибели «Новороссийска» в севастопольской бухте: вверху положение линкора перед взрывом, внизу, пунктиром, - корабль развернут кормой к берегу, но остается на якоре.
Впрочем, был и другой источник финансирования. Назревала схватка за Суэцкий канал. Всего год спустя после взрыва в Севастополе началась агрессия Англии, Франции и Израиля против Египта. Мне довелось бывать в Порт-Саиде, где от сотрудников местного военно-исторического музея я узнал, что на лето 1956 г. намечался визит в Египет большого советского военного корабля. Тогда у нас на Черном море имелись только два линкора - «Новороссийск» и «Севастополь». Те, кто планировал вторжение в зону Суэцкого канала, понимали, что визитер под советским флагом будет здесь совершенно некстати. Поэтому субсидировать операцию могли и спецслужбы НАТО.

Так в годы второй мировой войны итальянские водители управляемых торпед крепили подрывные заряды к подводной части корпусов неприятельских кораблей - они подвешивались на тросе под днищем в районе наиболее уязвимых частей, машинного и котельного отделений.
То, что к «Новороссийску» могли подобраться иностранные мини-субмарины, отвергалось многими членами Правительственной комиссии, но анализом возможности подобных действий никто не занимался. Куда проще сослаться на старую немецкую мину. Одно дело роковая случайность и совсем другое - диверсия под носом у штаба флота с особым и прочими отделами. Однако лодке незачем было проникать в гавань, даже не охраняемую, - достаточно было выпустить носителей подрывных зарядов, оставить тех под днищем линкора и возвращаться, ориентируясь по гидроакустическому маяку.

Сложнее было угадать место стоянки «Новороссийска». В 1955 г. он часто выходил в море, но сообщить, где он встал на якорь, могли только обосновавшиеся в главной базе флота секретные агенты. Заминировав линкор, диверсанты могли затопить свои акваботы и покинуть город по суше, что, видимо, предусматривалось.

До сих пор не объяснено и то, что злополучный взрыв, по ряду свидетельств, был сдвоенным. У меня хранится подборка писем, чьи авторы сходятся в том, что корабль заминировали еще до передачи СССР, и забортный взрыв послужил детонатором для запрятанной внутри «адской машины». Инженер-полковник Э.Лейбович даже начертил схему, где мог располагаться заряд - в районе старого форштевня, там, где при модернизации удлиняли носовую часть. Приведу свидетельство командира трюмной группы «Новороссийска» Ю.Лепехова, который был смотрителем всех выгородок, цистерн, отсеков и прочих закоулков. «О том, в каком состоянии находился линкор в конце февраля 1949 г. вам, судя по всему, известно, - писал он. - Запущенность его не поддается описанию. Поэтому старались изучить его изнутри, разобраться, что к чему. В один из таких осмотров проникли в помещения под старой носовой оконечностью - ниже некуда. Но под нависшим старым форштевнем обнаружили еще лаз - в глухие неосвещенные отсеки. Полезли туда, подсвечивая фонариками, и через несколько метров уперлись в сплошную поперечную перегородку. Смотрим, а в ней три аккуратно заваренных флорных выреза, сварные швы - свежие, бросались в глаза на фоне всеобщей ржавчины. Доложил командиру дивизиона живучести. Тот согласился, что неплохо бы выяснить, что там, за переборкой. Не знаю, пошел ли мой доклад по начальству, но только к этой теме больше не возвращались».

Старший штурман «Новороссийска» капитан 1-го ранга М.Никитенко считает, что взрывчатое вещество могли разместить в виде слоя под каким-то труднодоступным настилом. По воспоминаниям адмирала Г.И.Левченко, при приеме итальянских кораблей были вызваны минеры, но армейские, с полевыми миноискателями, которые даже не включали в стальном корпусе. «Звук тикающих часов мерещился всем во время перехода, - рассказывал адмирал. - Объявляли режим тишины и вслушивались...».

А если бы мину и обнаружили, то итальянцы ничем не рисковали, ведь линкор несколько лет простоял на британской базе на Мальте - поди докажи, чья взрывчатка! Так почему же взрыв был отсрочен? Возможно, потому, что итальянской команде удалось повредить турбины крейсера «Ф.Е.Дука д'Аоста» (у нас «Керчь»), и если бы что-то случилось и с «Новороссийском», то советское правительство могло бы предъявить Италии серьезные претензии.

Я попытался определить тех, кто мог быть причастным к трагедии в Севастополе. Это соратники Боргезе - Дж.Биринделли, Э.Тоски, Л.Ферраро. О встречах с последним в 60-е гг. мне рассказывал видный специалист по судоподъему контр-адмирал Н.Чикер. Одно время он был советским представителем в международном океанологическом обществе, где подвизался и Ферраро.

- Когда мы в свободное время загорали на пляже, я старался держаться поближе к нему, - вспоминал Чикер. - Он знал, что я, несмотря на штатский костюм, - адмирал. Я тоже был прекрасно осведомлен о его боевых заслугах. Болтали о том о сем, насколько мне позволяли познания в английском. Но всякий раз, когда я заводил речь о «Новороссийске», который мне довелось поднимать, Ферраро замолкал...

Кстати, взрыватели немецких донных мин обладали высокой чувствительностью и реагировали на магнитное поле судов, когда те приближались к ним примерно на 70 м. Но нередко срабатывали преждевременно, поэтому немцы включали в электрическую цепь блок задержки либо подсоединенные к нему датчики, фиксировавшие изменение гидростатического давления или шумы корабля. Причины самовзрывов таких мин, насколько мне известно, установить не удалось, грешили на магнитные бури, грозовые разряды и сочетание прочих разных факторов.

Можно предполагать, что под линкором оказалась магнитная мина или авиабомба замедленного действия, а то и мощный фугас. Любопытно, что многие сочли взрыв двойным. Этому есть объяснение. Ил более плотный и вязкий, нежели вода, и ударная волна распространялась по всем направлениям, пока не разорвался верхний слой грунта и поток раскаленных газов не устремился вверх, под днище «Новороссийска». Обладая некоторой инерцией покоя, ил несколько сдерживал распространение ударной волны, но затем она пошла вниз, достигла дна и, отразившись, двинулась вверх - вот и получился как бы второй, направленный взрыв. Это подтверждается тем, что палуба и носовые надстройки были облеплены илом.

Многие полагают, что если у аварийного судна затопило отсеки с обоих бортов, то это не должно повлиять на его устойчивость, разве что увеличится осадка. Неверно. Заполнившую помещения воду следует рассматривать как жидкий груз, и если над ним образовалась воздушная подушка, то при малейшем толчке он может сместиться. После того как носовая часть «Новороссийска» опустилась на дно, возникла направленная вверх сила реакции грунта, а равнодействующая сил поддержания корабля на плаву уменьшилась на ее величину и возник опрокидывающий момент.

Теперь рассмотрим организацию борьбы за живучесть. Ссылки на конструктивные недостатки линкора неубедительны, итальянцы всегда считались хорошими корабелами и умели рассчитывать прочность водонепроницаемых переборок, а после ремонтов и модернизации их пересматривали. Если бы они не соответствовали нормам безопасности, корабль просто не выпустили бы в море.

Экипаж «Новороссийска» действовал правильно, но совершенно непонятно, что делал у пробоины на верхней палубе капитан 2-го ранга Сербу-лов - ему следовало руководить аварийными партиями с главного либо запасного командного поста, тем более, что средств у него хватало, да и силовую установку ничто не мешало пустить в действие. Еще большее недоумение вызывает то, что не занятых борьбой за живучесть моряков не эвакуировали. И совершенно никакому объяснению не поддается поведение командующего флотом и его окружения. Адмиралы превратили офицеров линкора в «мальчиков на побегушках», чьи действия сразу же стали неэффективными. По опыту знаю: если на мостике соберутся два капитана, ничего путного не жди!

Радиосвязь «Новороссийска» с берегом не прерывалась, и если адмиралам хотелось поучаствовать в спасательных операциях, то следовало создать на суше штаб, предоставить собранным там специалистам документацию, чтобы они по мере поступления докладов передавали рекомендации командованию линкора. Именно такой порядок существовал на судах Минрыбхоза СССР - помню, однажды в опытовый бассейн спустили модель бедствующего судна и «проиграли» на ней все варианты спасательных операций, завершившихся полным успехом.

Не берусь утверждать, кто именно был непосредственным виновником гибели флагмана Черноморского флота. А вот усилиями должностных лиц с адмиральскими погонами «мальчиков на побегушках» превратили в «мальчиков для битья», а потом и в «козлов отпущения». Истинные же виновники катастрофы так и ушли от ответственности...

Итак, существуют две версии, призванные объяснить причину гибели «Новороссийска»: официальная, согласно которой отданный якорь «разбудил» старую немецкую мину, и вероятная, по которой виновниками трагедии явились итальянские подводные диверсанты. Не отрицая возможности диверсии,напомним, какой тактики придерживались итальянцы в войне против англичан на Средиземном море. Об этом нетрудно узнать хотя бы из опубликованных у нас воспоминаний В.Боргезе «10-я флотилия МАС».

20 сентября 1941 г. боевые пловцы попробовали напасть на британские корабли в Гибралтаре, но один экипаж «людей-лягушек» не нашел в темноте линкор «Нельсон», зато другие прикрепили заряды к двум танкерам: к корме «Фиола шелл» и к винтам «Дюрхема». Расчет был прост - вывести из строя винторулевую группу и расположенное рядом машинно-котельное отделение, чтобы суда разом лишились хода и энергии, подающейся на водоотливные средства. В декабре диверсанты серьезно повредили стоявшие в Александрии линкоры «Велиент», «Куин Элизабет» и танкер.

Итальянский линкор «Джулио Чезаре»: водоизмещение - 23000-26100 т, скорость - 21,5 узла, вооружение: 13-305-мм орудий в пяти башнях, 10- 152-мм, 8 - 100-мм, 24 - 76-мм пушек,три торпедных аппарата, мощность силовой установки- 31000 п.с., бронирование: башни - 280 мм, борт - 100- 250 мм, палуба - 40 мм; длина корабля - 1 76,1 м, ширина - 28 м, осадка -В, 7м, экипаж - 1000 человек. Заложен 23 июня 1910г., спущен на воду 15 октября 1911 г., вступил в строй 20 ноября 1913 г. В 1933-1937 гг. прошел капитальный ремонт и модернизацию.
Вот что докладывал по возвращении из плена де ла Пенне, заминировавший «Велиент»: «...оказался близко от середины корабля, в самом выгодном месте, чтобы нанести ему наибольший вред», - и взрыв произошел под силовой установкой. Подкрадываясь к «Куин Элизабет», Марчелья ориентировался по находящейся в центре корпуса дымовой трубе и зацепил заряд за боковые кили под машинным и котельным отделениями. Мартелотта же поместил взрывчатку как положено - под кормой танкера. Подобным образом итальянцы действовали и дальше, только у сухогрузных транспортов заряды помещали в середине корпуса, там, где находится силовая установка.

Выходит, диверсанты помещали взрывчатку в самых уязвимых местах, а на «Новороссийске» взрыв произошел в самом... безопасном, где были жилые помещения и якорно-шпилевое устройство, - довольно далеко от артпогреба носовой башни главного калибра и еще дальше от машинных и котельных отделений! Да, пострадали те, кто находился в носовых кубриках, однако повреждения даже весьма устаревшего линкора были отнюдь не смертельными. Так почему же они обернулись трагедией?

Советский линкор «Новороссийск»: водоизмещение - 29032 т, скорость - 27,8 узла, вооружение: 10 - 320-мм, 12 - 120-мм, 8 - 100-мм пушек, 16 - 37-мм зенитных автоматов, мощность силовой установки - 97500 л.с., дальность плавания - 6100 миль; длина - 182,2 м, ширина - 28 м, осадка - 10,3 м. Новое название получил 24 февраля 1949 г.
Впрочем,обратимся к официальной версии. Энергией, равной 1-1,2ттротила, обладали заряды донных мин, применявшихся в 1939 - 1945 гг. Первую попытку блокировать ими севастопольскую гавань немцы предприняли в ночь на 22 июня 1941 г., потом выставили там 131 мину типа LMB, аждая с 700 кг взрывчатки (позже 64 уничтожили или обезвредили), а в 1942 - 1944 гг., когда Севастополь был оккупирован, советская авиация сбросила в его бухтах свыше полусотни неконтактных донных мин А-IV и AMД -500.

После освобождения города, с июля 1944 по ноябрь 1946 г., бухты очищали от затаившейся «молчаливой смерти» с помощью обычных и электромагнитных тралов, ликвидировав с дюжину мин и фугасов, кроме того, в районах вероятного минирования сбрасывали глубинные бомбы, чтобы инициировать взрыватели мин либо вывести их из строя. В 1950 -1953 гг. провели визуальное обследование с помощью водолазов, обнаружив еще пять LМВ и 19 RМХ, и почти все посчитали небоеспособными из-за разрядившихся батарей. Тем не менее в 1951 г. Главный штаб ВМФ распространил новые «Указания по тралению неконтактных мин», но командование Черноморским флотом вновь ограничилось визуальным осмотром фарватеров и стоянок. Нашли дюжины две донных мин и фугасов, но прочие могли погрузиться в ил, и увидеть их было невозможно. Заметим, что, в отличие от кораблей советской постройки, «Новороссийск» не имел размагничивающего устройства, уменьшавшего риск подрыва.

«Новороссийск» перед опрокидыванием. На схеме цифрами обозначены: 1 - вода с глубиной 17 м; 2-3 - слой жидкого ила до отметки 21 м; 4 - твердое дно бухты; 5 - пробоина в подводной части корпуса; 6 - пробоина в верхней палубе; 7 - полубак; 8 - ватерлиния.
...Обследуя погибший корабль, водолазы обнаружили рядом с ним две воронки - явные следы взрывов. После подъема «Новороссийска» пробоину в его корпусе изучили. Ее рваные края были на 3-5 м загнуты внутрь корпуса - характерный признак взрыва на некотором расстоянии от днища. По мнению начальника минно-торпедного управления Черноморского флота капитана 1-го ранга Марковского, «такое повреждение могло быть от торпеды с зарядом весом 400-500 кг или двух донных мин RМН». Так же считал видный специалист судоподъемного дела капитан 1-го ранга доктор технических наук Н.Муру: «Возможность такого взрыва, наряду с характером повреждений линкора, подтверждена тщательным анализом и практикой послевоенного мореплавания. Кстати, в последующие после катастрофы 2 года в севастопольской бухте обнаружили 18 немецких донных мин, в том числе 3 на расстоянии менее 50 м от места гибели линкора». Выходит, с 1944 г. «Севастополь», «Новороссийск» и другие корабли пользовались заминированной стоянкой!

Схема повреждений носовой части линкора «Новороссийск». Цифрами обозначены: 1 - пробоина; 2 - вмятина в корпусе; 3 - место взрыва; 4 - воронка.
Но не слишком ли преувеличена опасность, таящаяся в старых минах? В годы войны Северное море старательно заваливали всевозможными донными минами, по ее окончании их уничтожали, и все же после 1963 г. на дне оставалось не менее 10 тыс. Не зря же капитанам торговых и промысловых судов до сих пор рекомендуют ходить только многажды проверенными фарватерами. А последнее крупное траление Северного и Балтийского морей организовали в 1970 г.! Так что на Западе прекрасно сознают, что к чему. Это, видимо, осознали и члены нашей Правительственной комиссии, которые предпочли «минную версию» севастопольской трагедии.

Не следует упускать из виду, что в 50-е гг. столь «привычного» теперь международного терроризма не существовало. Да и сейчас диверсии, осуществленные против кого-то в мирное время, оборачиваются крупными неприятностями. Так было в 1985 г., когда французские агенты подорвали в Окленде судно неправительственной организации «Гринпис», чей экипаж намеревался сорвать испытания французского ядерного оружия в атолле Муруроа. Парижу пришлось приносить извинения, а исполнителей акции отправили за решетку. Даже если бы диверсию в Севастополе провели добровольцы, ответственность все равно бы легла на государство - на Италию. А тогдашний лидер Советского правитель-ства Н.Хрущев был скор на расправу: велел ввести войска во взбунтовавшуюся Венгрию, отправил ракеты на Кубу, под угрозой ядерных ударов заставил Лондон и Париж прекратить агрессию против Египта. Легко догадаться, что бы произошло, коли итальянских диверсантов схватили бы за руку. Но это не случилось. Да и теперь, когда обстановка в мире и в нашей стране кардинально изменилась, почему бы террористам не похвастать таким успехом? Видно, некому и нечего сказать...

Независимо от того, что вызвало злополучный взрыв, попробуем разобраться, почему же линкор, получив отнюдь не роковые повреждения, все же перевернулся и затонул. Для этого буквально по минутам проследим события в ночь на 29 октября.

Итак, в 1 ч 30 мин под носовой частью «Новороссийска» произошел взрыв, в образовавшуюся подводную пробоину хлынула забортная вода и через 3 мин возник дифферент в 3-4 градуса и крен в 1 -2 градуса на правый борт. Сколько было таких аварий - сотни? Скорее, поболе, и моряки действовали как положено. В 1 ч 40 мин о случившемся сообщили командующему флотом.

В 1 ч 50 мин буксир МБ-131 подошел к линкору и завел шланги в пробоину в верхней палубе. Как отмечалось в докладе Правительственной комиссии, направленной 17 ноября в Кремль, «шланги откачивавших воду насосов из сквозной пробоины в носу корабля перекачивали воду из бухты в бухту. Это было обнаружено кем-то только спустя 30-40 мин».

К 2 ч 00 мин, когда крен на правый борт достиг 1,5 градуса, начальник оперативного управления флота капитан 1-го ранга П.Овчаров приказал «буксировать корабль на мелкое место», и подошедшие буксиры развернули его кормой к берегу. Затем на линкор прибыл командующий флотом, член Военного совета и другие чины. Как свидетельствовал начальник штаба флота вице-адмирал С.Чурсин, «мне комфлот говорит: «Прекрати буксировку! Его же надо носом буксировать!» Из доклада Правительственной комиссии: «Поспешно, неправильно и преступно легкомысленно оценив положение линкора, ни командующий флотом т.Пархоменко, ни член Военного совета т.Кулаков, ни исполняющий обязанности командующего эскадрой т.Никольский не приняли в первые минуты по прибытии на корабль такой простой и совершенно необходимой меры, как введение в действие главной машинной установки (на что пошло бы не более 30-40 мин, так как установка была горячая) и не приказали осуществить перевод сильно поврежденного корабля на мелкое место. Вместо этого т.Пархоменко отдал безграмотную и к тому же запоздалую команду оттаскивать к берегу сильно поврежденный и стоявший на якоре линкор сравнительно маломощными буксирами».

В 2 ч 32 мин обнаружился крен на левый борт. Вновь обратимся к докладу Правительственной комиссии: «После того как появился крен на левый борт, буксиры, тащившие линкор тоже на левый борт, только способствовали увеличению крена корабля и ускорили его гибель».

К 3 ч 30 мин на юте выстроилось 800-1000 ничем не занятых моряков, у борта линкора стояли спасательные суда. Хуршудов предложил перевести на них матросов, а спустя 15 мин и Никольский обратился к Пархоменко с той же просьбой. Оба получили категорический отказ.

В 3 ч 50 мин крен не левый борт достиг 10-12 градусов, а спасатель «Карабах» и буксир МБ-30 продолжали тянуть линкор влево. Через 5 мин крен достиг 15 градусов, тем не менее буксировку продолжали. Спустя еще 5 мин крен возрос до 17 градусов, тогда как критическими были 20. Никольский вновь попросил у Пархоменко и Кулакова разрешения эвакуировать незанятых борьбой за живучесть моряков и опять получил отказ.

К 4 ч 14 мин «Новороссийск», принявший более 7 тыс. т воды, накренился до роковых 20 градусов, качнулся вправо, столь же неожиданно повалился влево и лег на борт. Через минуту все было кончено...


техника-молодежи 10'1998

29 июня 1910 г. на верфи компании «Ансальдо Джордино» в Генуе заложили линкор «Джулио Чезаре», и в конце 1913 г. он поднял военно-морской флаг. Однотипными ему были «Леонардо да Винчи» и «Конти ди Кавур». В первой мировой войне итальянские линкоры не отличились, напротив, понесли потери. В сентябре 1915 г. в кормовых погребах стоявшего в Бридзини броненосца «Бенедетто Брин» занялся пожар, и после взрыва боезапаса корабль затонул, унеся в пучину 385 человек. А в августе 1916г. подобный пожар, и тоже в кормовом погребе, возник на «Леонардо да Винчи», и после детонации линкор перевернулся и затонул - погибло 203 моряка. После войны выяснилось, что оба корабля погубили подкупленные австро-венгерскими агентами матросы, установившие в погребах «адские машины».

ИСТОРИЯ КОРАБЛЯ: ДО И ПОСЛЕ ВЗРЫВА

В 30-е гг. «Джулио Чезаре» модернизировали, усилив бронепалубы над машинным и котельным отделениями, заменив котлы и турбины, чтобы повысить скорость; вместо треногой фок-мачты смонтировали массивную надстройку с дальномерами и постами управления артиллерийским огнем, среднюю башню главного калибра сняли, в ее погребе разместили дополнительные котлы, а на верхней палубе - две катапульты для гидропланов-разведчиков. Обновили артиллерию среднего калибра и переделали носовую часть. В таком виде линкор встретил вторую мировую войну, в которой вновь не отличился. Так, в июле и ноябре 1940 г. он вместе с другими итальянскими кораблями встречался с британскими линкорами, и оба раза итальянцы отступали. В сентябре 1943 г., после выхода фашистской Италии из войны, линкор пришел на Мальту и сдался англичанам.

После раздела итальянского флота между державами-победительницами «Джулио Чезаре» достался Советскому Союзу, а новые линкоры «Литторио» и «Витторио Венетто» заполучили американцы и англичане - и тут же продали на слом: у союзников и своих хватало. «Джулио Чезаре» приняла команда североморского линкора «Архангельск», после чего он вошел в состав Черноморского флота.

...Затонувший корабль покоился на глубине 16-18 м в 130 м от Госпитальной стенки, от поверхности до днища было 2-3 м. В марте 1956 г. приступили к подготовке подъема, которым руководил инженер-капитан 1-го ранга (впоследствии контр-адмирал) Н.Чикер. На днище «Новороссийска» установили шлюзовые камеры, заварили более 200 забортных отверстий и пробоину, из артпогребов извлекли 96 т пороховых полузарядов. 4 мая в корпус стали нагнетать сжатый воздух, вытесняя воду из помещений. Линкор всплыл, и его, не переворачивая, отвели в Казачью бухту и разобрали.

В последние годы кое-кто писал, что после трагедии у нас поспешили сдать на слом бывшие итальянские корабли, видно, опасаясь новых диверсий. Да, в феврале 1956 г. из списков флота исключили субмарины И-41 и И-42, спустя два года - легкий крейсер «Керчь». Но к этому времени у нас строили новые крейсера проекта 68-бис и подводные лодки проектов 613 и 611.

А вот за два года до гибели «Новороссийска» из боевого состава вывели бывшие итальянские эсминцы, получившие у нас названия «Легкий», «Ловкий», «Ладный», «Летный» и «Лютый». Видимо, с поступлением на флоты кораблей советской постройки, надобность в трофейных отпала. Однако их «отставки» не имели никакого отношения к событиям 29 октября 1955 г.


техника-молодежи 10'1998

Интересно было почитать.

версия о подрыве итальянскими диверсантами вполне правдоподобна.
а адмирал пархоменко мудак однако.

Да некоторое время назад, некий итальянец писал, что он руководил операцией по подрыву, бывший морской спецназовец.

Да, итальянцы неофициально не раз признавали, что это их рук дело.

интересная информация

Страшная страница нашей Истории....